Владимир Поселягин

Уникум

Пролог.

Очнулся я в тот момент, когда меня переворачивали. От болей по всему телу пришлось очнутся, я даже застонал сквозь зубы. Похоже обмывали. Знакомые ощущения. Как-то меня пяток гопников чуть до смерти не забили, в больнице лежал, также себя чувствовал. Этих гопников потом закопали, отморозки из бандитов девяностых, что из тюрьмы вышли. Без денег были, вот и исполнили всех пятерых. Я гопников с помощью частного сыщика нашёл, двоих уверенно опознал. А тут помнил, что другое было, точно не гопники. Да уж, грабанулись так грабанулись. Я уж думал всё, изменила мне удача, а тут гляди, выжил. Летели мы из Египта, и вдруг взрыв в хвосте, до меня не дошло, а я в центре сидел, самолёт наш начал разваливаться и фигурки людей полетели вниз. Вот и я привязанный к креслу, тут целый ряд из трёх кресел был, вопя, тоже стал падать вниз. И почему на такие случаи парашюты в креслах не устраивают? Дёрнул за верёвочку и купол открылся. А так помнил, как падали вниз, ветер резал глаза, выбивая слёзы, рядом визжали две загорелые девушки, а потом удар о воду и всё. Уже тут очнулся. Да ещё как-то быстро.

- Очнулся? - отреагировав на мой стон, поинтересовалась пожилая санитарка в странном халате, завязки не спереди, а сзади. Она меня и обмывала. - Тебя только что из тюремной больницы привезли. Очнулась вчера девочка, рассказала всё. Разобрались что это не ты снасильничал, а те трое. Родители твои завтра придут, утром, а пока лечись.

Я же от непонимания случившегося просто молча пучил глаза. Точнее один глаз, второй так заплыл, что не открывался, и пытался понять, что происходит. Тут на меня навалились образы, перегружая итак переполненную память и я вырубился, не видя уже как испуганно захлопотала вокруг меня санитарка.

В этот раз пробуждение было куда тяжелее. Несколько секунд я лежал, тупо глядя в белёный известью потолок, анализируя новую память. Да, попадос. Читал я книги о попаданцах, включая во Вторую Отечественную войну, так что знал о чём говорю. Значит, погиб я, но удача и моя Фортуна не подвели, выжил, переместившись в прошлое и в новое тело. Раньше звали меня Ростиславом Бардом. В детдоме так назвали, директор у нас был почётным бардом в ближайшем клубе ДК, он же меня на музыку и подсадил, а имя мне по очерёдности в списке досталось. Родительница, будучи школьницей, отказалась от меня ещё в роддоме. С детства я был инвалидом. К счастью не ума, одна нога короче другой на десять сантиметров. Видимо сказалось то что родительница молода была. Я уже потом нанял детектива и тот нашёл её. В тринадцать лет родила, каково? Пусть беспредельные девяностые были, но всё же перебор на мой взгляд. При всех моих достоинствах, жалостью и всепрощением я не страдал, я из злопамятных, так что отомстил. Развалил бизнес её мужа, квартира сгорела, так что те упали в нищету и покинули Уфу. И то, что у меня есть брат и сестра на принятие такого решения никак не повлияло. Они мне никто, так что сомнений не ведал мстя. Впрочем, физического урона те не понесли, только материальный. Я посчитал что этого хватит и больше о них не воспоминал до самой гибели.

Что я о себе могу рассказать? Я с детства был удачливым. Я не говорю, что везло во всём, и я в масле купался, но если я за что-то брался, то у меня это выходило. Думаю, именно поэтому я стал… кладоискателем. Удачный выбор. К моменту гибели, когда мне двадцать восемь исполнилось, я имел в Москве восемь квартир, семь сдавал и в одной жил, дорогой внедорожник, и второй старый «Дискавери» для выездов на поиск кладов. Вообще я в столице работал, и надо сказать много что тут было, есть и ещё найдут, один я больше двух сотен кладов нашёл. Вот с выездами на природу не так везло, всего три крупных клада и шесть небольших. Чем я увлекался? Путешествия и женщины. По последним. Не знаю, может это раньше психологической травмой было, но мой выбор в женщинах всегда был один. Внешность не важна, главное, чтобы это была сильная и уверенная в себе женщина с командными замашками. Причём подкаблучником я не был. Однако первой женщиной у меня была всё же одна из девчат старшей группы детдома. Это уж потом я на учительницу ближайшей школы переключился, где мы учились. Почему-то в первое время у меня в основном учительницы были, я раньше думал, что это психологический бзик, но нет, были и бизнес-леди, с одной так три года вместе прожили, пока не разбежались, и другие женщины с характером. Просто, пока учился под рукой были одинокие преподавательницы, с ними и крутил. Вот детей у меня не было, переболел в детстве одной болезнью и стал бесплодным. Да и боялся я маленьких детей. Хрупкие слишком. Понимаю, что это детская боязнь, но ничего не мог с собой поделать. А так всю жизнь был холостяком, личной свободой я очень дорожил. Зато очень многие одинокие женщины мне были благодарны. С некоторыми до сих пор встречаемся, точнее встречались, на дни рождения ходил. Встречали как родного. А так завещание написано, все квартиры отойдут моему детдому в Уфе. Ему завещал. Машины продадут и деньги уйдут на счёт детдома.

По второй моей страсти, это путешествия. Последние пять лет я проводил время полгода дома, в поисках кладов, и полгода в путешествиях. Особенно мне Южная Америка нравилась, а так как там в основном испанский в ходу был, я в охотку изучил его. Тем более одна из учительниц была по иностранным языкам, как раз испанскому. В универе преподавала. В инязе. Я туда поступить пытался, решив покорить столицу, но не прошёл по конкурсу. Детдомовских туда не брали, на свободные места только и только блатных, но с преподавателем в приёмной комиссии познакомился. Год жили вместе, пока не разбежались, так что та дала мне основы испанского и английского языков. Самое забавное та татаркой была, натуральная блондинка. Три неудачных попытки поступить в разные высшие учебные заведения, и я плюнул на это дело. Так что после окончания школы я нигде не учился и занимался поисками. Испанским я владел в совершенстве, а английским не так хорошо, лёгкий акцент присутствовал, ну и начал учить третий язык, основы получил, но развить не успел, погиб. А учить начал китайский. Сложный язык надо сказать, пока триста слов запомнил. Мизер. А изучать начал потому как три года назад переключился отдыхать на Азию, это я о Филиппинах и всё что вокруг, включая Индию, а китайский там вполне входу. Впрочем, как и английский. Брал моторную катер-яхту на прокат и отдыхал, путешествуя по местным морям неделями, бывало и пару месяцев. А как в Египте оказался? Да без денег фактически был, я на широкую ногу жил и отчисления по квартирам не помогали, а из находок два клада, да и те мизер. Вот и полетел в Египет. В Эмиратах я уже отдыхал, а тут решил с другой стороны Красного моря пожить. Два месяца отдыхал, меняя отели и города, я принципиально не пользовался туристическими компаниями или агентствами. Покупал билет и летел, бронируя номер через интернет. Оно так заметно дешевле. Так вот, в Египте мне не понравилось, народу много, особенно наших, борзоты и быдла. Поэтому жил в дорогих отелях, где были свои пляжи, тут наши тоже были, но куда меньше. В основном туристы из других стран. Итальянцы, германцы. А вообще я могу сказать так, за девять лет, а я с восемнадцати лет путешествую, поиск кладов начал в семнадцать, и накопления были, так что как получил загранпаспорт и купил первую квартиру в Москве, от государства я ничего не получал, отказался, то что предлагали мне не понравилось, авариный дом, ну и полетел в США. Хотел глянуть как там живут. Действительно ли так хорошо? Не впечатлило. Вот так и путешествовал. Много где побывал, в той же Бразилии так не по разу.

Это вся моя жизнь, можно долго её описывать, а она у меня ярко и хорошо проходила. Теперь по жизни Глеба Русина, в тело которого я попал. Знаете, очень некрасивая история вышла. Однако по порядку. Глеб в семье был нелюбимым ребёнком. Сам тот так не считал, но я, прокрутив его память, пришёл именно к этому выводу. Не нравилась мне его семья. Ну вот прям не нравилась и всё тут. По факту воротило от этих людей. Да, я детдомовский и как все воспитанники мечтал в детстве что придёт мама и заберёт меня, но розовые очки спали после десяти лет. Понимаю, что поздно, но я ещё тот фантазёр и мечтатель. Поэтому пусть я детдомовский и семья для меня святое, я этих людей за семью не считал и решил это удобный способ отказаться от них, объявив себя сиротой. Тем более Глебу уже восемнадцать исполнилось, два месяца как, совершеннолетний. Что вообще произошло? Глеб шёл с тренировки, он тяжёлой атлетикой увлекался, хотел на отца походить, да ещё тот ходок, дважды девицы приходили скандалы устраивать, а чтобы нравиться девушкам считал что должна быть красивая фигура. Я к слову также считал и был завсегдатаем качалок. Так вот, тот возвращался с тренировки, услышал то ли писк, то ли вскрик, ночь уже была, рванул на шум в кусты, а там трое. Девчонку лет четырнадцатая удерживали и совершали действия насильственного характера. Вот тот и вломился, и начал бить эту тройку. Тут на шум патруль милиции подоспел. Повязали всех. Девчонка без сознания, её в больницу. Тройка пела как соловьи, что застали Глеба над насилием, пытались помешать, но тот хорошо дрался, все три морды наливающимися синяками изукрашены были. Ну а так как один из подростков был сыном секретаря исполкома, стало ясно кому поверили. Родителей Глеба вызвали, а те, ворвавшись в кабинет, не стали ругать Глеба. Мать молча стояла, наблюдя, как отец, сбив того со стула, стал избивать. Следователь не мешал, просто смотрел. Отец у Глеба под два метра, кулаки что кувалды. Сам Глеб в мать пошёл, невысокий, но про таких говорят, крепко сбит и ладно скроен. Вот отец настоящая громила двух метров ростом. Избивал тот профессионально, пусть не боксёр, всё же хирург, нельзя калечить руки, но куда бить знал. Нос сломал, пару зубов выбил, потом ногами по животу, рёбрам, старался в пах попасть. Мне кажется Глеб там и умер, от предательства родителей. Тот же кричал что не виноват, но ему не поверили. Потом всё затопила темнота и в его теле очнулся уже я. Как я понял санитарку, девчонка очнулась и правду рассказала, и из тюремной больнички меня в обычную перевезли. Непонятно зачем. На месте не могли вылечить?